Зачем идти на выставку Антонио Гауди в Москве
«Сегодня среди нас находится или гений, или сумасшедший», – торжественно сообщает выпускникам Барселонской школы архитектуры ее директор Элиес Роджент. Один из студентов – уроженец Реуса по фамилии Гауди воспринимает сказанное на свой счет: «Кажется, теперь я архитектор», – заключает он.
Таких противоречивых характеристик в биографии Гауди сотни. Взять хотя бы его облик. Требовательный к собственной внешности молодой архитектор («Он хорошо одевался и даже делал маникюр») и неопрятный старик, которого водитель трамвая, по роковой случайности оказавшегося 7 июня 1926 года на пути Антонио, принимает за нищего. Когда дело касается творчества, пропасть еще шире. «Он хотел найти радикально новые способы быть радикально старым», – писал Роберт Хьюз, намекая на желание каталонца держаться в стороне от модернизма. Но говорить об этом самом модернизме, не произнося фамилию Гауди, сегодня не решится ни один искусствовед. Создатель новой городской айдентики в эпоху индустриализации – и одинокий мечтатель, идеализировавший Средневековье. Он размышлял о функциональности, считая ее основой вселенского порядка, и возводил сказочные замки с абстрактными скульптурами на крыше и мифологическими существами вместо стражей. Спроектировал католический храм Святого Семейства и храм гедонизма – дом Висенс с райскими птицами в столовой и курительной комнатой в лучших традициях восточных дворцов. Противоречивость образа Гауди усиливается еще и тем, что сам архитектор не причислял себя ни к какому из современных ему течений, захвативших Европу: «Я не смог бы никому объяснить свои художественные замыслы. Я не конкретизирую их. Я просто провожу часы в работе».
Часам в работе предшествовало счастливое детство. Особое восприятие Гауди-ребенка формировалось не в душных классах и библиотеках, забитых книгами по истории архитектуры, а в идиллической Камп де Таррагоне. Там природа сама порождала причудливые формы, а крутобокие медные котлы для перегонки вин, производством которых занималось несколько поколений семьи Гауди, превращались в диковинных чудищ (а затем и в параболические арки). В результате и дома у Антонио получились живыми: они извиваются, покрываются буграми волн, блестят змеиной чешуей на солнце, растекаются органической массой в невидимом сосуде, и если в один прекрасный день начнут бесцеремонно разгуливать по городу, как в «Войне миров» у Спилберга, никто и глазом не моргнет.
Нечто подобное случится уже в ближайшем будущем – в Московский музей современного искусства на Петровке переместятся, пусть и в виде чертежей, рисунков и макетов, дворец Гуэль, дома Мила, Бальо и Висенс, здание Колледжа Святой Терезы и Саграда Фамилия. Скетчи, редкие фотографии и мебель по эскизам архитектора разделят на пять тематических блоков. В первом покажут фильм «Gaudí Universal» – историю самых знаменитых сооружений Гауди с комментариями. Второй будет полностью посвящен Колледжу Святой Терезы, третий – проектам для Эусеби Гуэля, четвертый – резиденциям, а пятый – храму Святого Семейства. Помимо всего прочего дополнением к выставке станет проект Forja художника Фредерика Амата – еще одного каталонца, в чьем портфолио книжные иллюстрации соседствуют с театральными декорациями. Проследить влияние Гауди в творчестве Амата так же легко, как увидеть солнечные блики, скользящие по колотой плитке тренкадис в парке Гуэль.
