Обзор Ulyana Sergeenko Haute Couture осень-зима 2016/2017
Есть некая доля иронии в том, что Ульяна Сергеенко решила посвятить новую коллекцию «оттепели»: один из самых оптимистичных периодов в советской истории послужил вдохновением ровно в тот момент, когда окружающая действительность этим самым оптимизмом похвастаться не может. С другой стороны, все вполне объяснимо: мода – это форма эскапизма, и желание спрятаться за ее фасадом – попытка представить реальность не такой, какая она есть.
Дизайнер говорит, что новая коллекция – это гимн молодости наших родителей, чья юность пришлась на 1950 – 1960-е годы. Конечно, вряд ли наши родители могли позволить себе вечерние платья из ламе или пальто из крашеной норки, расписанной фантазийными пейзажами. Но общее настроение эпохи передано верно: несмотря на «железный занавес», советские люди начали узнавать мир по другую сторону границ – почти избавившийся от тягостного настроения Второй мировой войны, окутанный мечтами об освоении космоса и знакомящийся с новой, более молодой модой. В конце концов, не стоит забывать, какое значение имел визит моделей Dior в Москву в 1959 году: для советских женщин эти небожительницы были живым примером того, «как надо».
Отсылок в коллекции Ulyana Sergeenko – предостаточно, прямых и косвенных. Тут и аллюзии на канонический образ советского интеллигента: добротный шерстяной брючный костюм, аккуратные ботинки на плоском ходу, кожаный портфель. Ульяна Сергеенко не обошла вниманием и другую важную для «оттепели» тему – освоение Севера и Советскую Антарктическую экспедицию, которая началась как раз в 1955 году. На эту тему дизайнер высказалась серией джемперов крупной вязки и меховых пальто. Не обошлось и без более личных цитат: так, первый выход показа – это иллюстрация образа советской учительницы, практически дословно списанный с образа мамы самой Ульяны.
Венцом показа стали вечерние платья – пожалуй, главный конек Сергеенко. Лаконичные модели из ламе и ткани с люрексом стали ностальгической референцией 1960-х годов – времени, когда женщины стремились наряжаться, пусть не всегда имея на то возможности или по-настоящему хороший вкус. Но ведь какой бы сложной ни была политическая обстановка, никто не отнимет у нас это простое земное желание – стремление к красоте.