«Почему не было великих художниц?» Все ответы — в новой коллекции Dior
Новая коллекция Марии Грации Кьюри метит прямо в сердце феминистке. Весенне-летнее шоу прошло в парижском музее Родена, переоборудованном по случаю в пещеру, выложенную осколками зеркал и оснащенную десятками камер, свисающих с потолка, как сталактиты. Показ открыла Саша Пивоварова. Ее выход стал чем-то вроде заглавия для всей коллекции, с порога определив и ее стилистическое направление, и тему. Расклешенные от бедра выстиранные джинсы, традиционная моряцкая бретонская кепка с козырьком плюс тельняшка с заголовком легендарного программного феминистского эссе Линды Нохлин «Почему не было великих художниц?» 1971 года. На поиски ответа на этот вопрос дизайнер отправляется, как уже ясно из заглавного лука, в 1960-е, когда Дом Dior вступил в эпоху Марка Боана.
В конце 1960 года, когда Ив Сен-Лоран был призван на военную службу, именно Боан сменил его на посту главного дизайнера и занимал его ни много ни мало 29 лет, пока в 1989 году не пришел Джанфранко Ферре. Проработав на посту креативного директора Christian Dior без малого три десятилетия, Марк Боан успел кардинально изменить стиль марки, сформулировав ее новую идею как «одежда для реальных женщин». Первая коллекция Марка Боана представила клиентам Дома новый силуэт: брюки в сочетании с обычными жакетами и куртками в стиле сафари, а также с мужскими рубашками в полоску или горох, мягкие по форме маленькие элегантные платья, комбинезоны и легкие юбки. Вместо New Look — Slim Look. Исследуя архивы Боана, Мария Грация тоже перекраивает точеный силуэт классического жакета «бар», сглаживая утрированный контраст между пышной грудью и осиной талией и получая на выходе прямой узкий двубортный жакет с покатыми плечами в духе короля Эдуарда. Или, проще говоря, тот самый Slim Look — абсолютно типичный для 1960-х и скорее мужской, чем женский. Такой в сочетании с брюками клеш и трикотажными водолазками, кожаными куртками гонщиков и ботинками на толстом каблуке с вытянутым мыском носила звезда 1960-х — «Боб Дилан в юбке» Франсуаза Арди.
Отдавая дань наследию Марка Боана, Кьюри заглядывает в его архивы и находит там снимки работ Ники де Сен-Фалль. Если искать «эмблематичную» фигуру искусства 1960-х, то вряд ли кто подойдет на эту роль лучше Ники, по популярности не уступавшей Пикассо, а по скандальной известности — Брижит Бардо и Энди Уорхолу. Ники де Сен-Фаль представляла собой живую связь между художественным авангардом США и Франции. Она начинала работать как скульптор и прославилась на весь мир своими ярко раскрашенными гигантскими куклами из полистирола, близкими по эстетике к наивному искусству, а в 1960-х годах ушла с головой в поп-арт. Именно за это ее воспевает и Боан, и Кьюри.
Последняя прежде всего воспроизводит на подиуме ее знаменитую скульптуру Tarot Garden. К созданию «Сада Таро» художница приступила в 1979 году под впечатлением от работ Гауди. Друзья выделили Ники территорию в своих владениях в Тоскане, на которой в течение последующих 20 лет она создала 22 монументальные скульптуры – по количеству карт Большого Аркана Таро. Все они выполнены из железных каркасов, покрытых цементом и отделанных мозаикой, кусочками стекла, зеркал и керамикой. В гигантском доме-скульптуре, олицетворяющем карту «Императрица», Ники прожила 10 лет, создавая остальные работы. Внутренняя обстановка дома полностью инкрустирована осколками зеркал — точно как сегодня в Музее Родена. Оттуда же на подиуме Dior буйная цветовая гамма, психоделические вышивки и зеркальные мозаики. А еще ответ на поставленный в начале шоу вопрос — и снова в вопросительной форме: это ли не великая художница?
