Возвращение в Эдем: первое объединенное женско-мужское шоу Gucci в Милане
Модный марафон осень-зима 2017 перевалил за экватор: лондонские показы передали эстафету Милану. Открываем хронику событий отчетом о прошедшем сегодня первом в истории бренда Gucci объединенном женско-мужском шоу, посвященном показу сразу двух новых коллекций Алессандро Микеле для итальянского дома — М и Ж. Концепция «новой романтики», лишенной гендерных условностей, для Микеле вообще-то давно не нова, но он впервые соединяет два этих полюса официально. Свежий формат дизайнер опробовал в новом пространстве — Gucci Hub, где собрал огромное количество гостей, перед которыми распахнул занавес в Эдем.
Кстати, сюрпризом задумка не стала: тему шоу заявили накануне в Instagram (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации). Поэтому собравшиеся ожидали от Микеле не меньше, чем сотворения мира. И получили. В центре райского сада Gucci - египетская пирамида, увенчанная, однако, обязательной для средневекового католического храма флюгером в виде петуха - символом церкви и апостола Петра, точно как на Башне ветров в Афинах. А вокруг — садовый лабиринт из оргстекла вместо подиума. Фоном Флоренс Уэлч читает под религиозные песнопения «Песни невинности и опыта» Уильяма Блейка, а потом ее сменяет ASAP Rocky с «Любовным письмом Фредерика Уэнтворта Энн Эллиот» из последнего романа Джейн Остин «Доводы рассудка». И это только начало всей идейно-символической мешанины. Взяв за основу архетипические мужское и женское начала - Адама и Еву, дизайнер нашел место в своем райском саду для целой армии их потомков — мужчин и женщин. Ведь именно так и случилось бы, не встань на пути у первых людей архангел Люцифер. Вот почему в саду у Микеле нет ни одного яблока. Он переигрывает человеческую историю.
Каждый из вышедших мужчин - Адам, каждая из женщин - Ева, какую бы расу, национальность, религию или субкультуру он или она не представляли. Всему и всем здесь хватило места, все и вся здесь смогут жить в гармонии, любви и согласии. Одним словом, рай на земле. Написав рукой художника Коко Капитан на китайских деревянных зонтиках вандальским маркером «Tomorrow is yersterday», Микеле как бы перекладывает «Облачный атлас» на модный лад, показывая, как все в истории человечества взаимосвязано, все едино и все равно - от египетских богов до рок-икон, от христианских святынь до языческих оберегов, от серпа и молота до жука-скарабея.
Логично, что в качестве обрамления для этого эпического полотна про piece and love дизайнер выбрал свои любимые 1970-е с их эстетикой хиппи - детей цветов. Именно она соединила на подиуме весь тот красочный разношерстный хаос эпох, культур и картин мира, который устроил тут Микеле. Вот почему название шоу звучит как The Alchemist’s Garden: an anti-modern laboratory. Так автор проводит параллель между алхимическим садом и земным раем, между Богом и садовником. Свой сад Микеле как алхимик населяет цветами. Женщины-цветы, мужчины-цветы и их потомки — дети цветов. Всего 120 цветочных образов.
А под лепестками — все соединимое и несоединимое, все мыслимое и несмыслимое, все уже виденное и еще нет. Микеле как бы снова стилизует кинокартины любимого Уэса Андерсона, но на этот раз пуская в его сюжеты Босха с его фантасмагорией всего созданного когда-либо Богом. Ну да, коллекции Микеле всегда как сборники эклектичных красочных модных историй, и сценарий каждой из них можно начинать словами: «Смешались в кучу кони, люди...» — и от случая к случаю менять персонажей. Например, о первой коллекции было уместно сказать: «Смешались в кучу хиппи, гики...», потом — «драконы, птицы...», или — «собаки, аристократы...», а на этот раз смешалось просто все. Первобытная племенная эстетика и летающие тарелки, колониальный костюм и рок-униформа, шотландские килты и японские кимоно, индейские пончо и цыганские юбки, турецкие кафтаны и гусарские мундиры, немецкие ледерхозе и скинхедовские сапоги, папские рясы и серп с молотом, Древний Восток и рококо, прошлое и будущее, да и нет, если и может быть...
Без сомнения, самое правильное, что можно было бы сказать об этом шоу: «Все смешалось в Доме Gucci». И на этом закончить. Потому что на десятом образе уже само собой вырывается: «Горшочек, не вари!» Ну вы поймите, ведь каждый из 120 образов в этой фарсовой, бутафорской «цирковой реквизиторской» - это же традиционное микелевское нагромождение деталей. Каждый из ансамблей он создает мелкими штрихами, до предела насыщая их «стечением» фактур, принтов, красок, форм и аксессуаров. Ни одного повторяющегося узора, оттенка, лоскута. И именно это неповторение у него и повторяется каждый сезон, только со все большим нагромождением деталей. А в итоге - красочная фантасмагорическая каша. Ну или набор сувенирных кукол - игрушечных, точно ярмарочных. Словом, новая коллекция как этакий межнациональный лубок.
Впрочем, новая ли, старая ли — про вау-эффект работ дизайнера можно было забыть уже после первого шоу, потому что все представленные с тех пор коллекции одна за другой постепенно слились в одну, а на этот раз слились буквально. Но плохо это или нет — вопрос относительный. Коллекции Микеле — они, знаете, как «кружок по интересам»: вы либо поймали волну, разделяете видение дизайнера и безоглядно влюблены в его героев, либо нет.