Ума Турман: «Я выбираю режиссеров, а не сценарии»
Ума, уже который год ходят слухи, что Тарантино собирается снимать третью часть «Убить Билла». И вот настал момент истины: быть ей все-таки или не быть?
Маловероятно, что быть. По крайней мере пока никаких съемок нет, а уж как сложится в дальнейшем – посмотрим. Если честно, я не очень волнуюсь по этому поводу: роль Невесты давно не главный козырь в моей колоде.
Вот так заявление! А для нас этот персонаж что-то вроде вашей визитной карточки. Говорим: «Ума», думаем: «Невеста». Ну и танцующая как богиня Миа Уоллес в «Криминальном чтиве». А потом уже все остальные роли.
То есть меня по-прежнему ассоциируют с парочкой ролей десяти-, а то и двадцатилетней давности? (Смеется.) Нет, я, конечно, не спорю, что самой важной для меня была работа с Тарантино, что наша с ним дружба – целая эпоха, что его фильмы производят максимальный эффект на зрителей. Да что уж там – даже сейчас, во время интервью, только про него все и спрашивают! И тем не менее я не готова быть одной из тех актрис, о которых говорят: «Она не в силах преодолеть границы своего жанра».
Для некоторых актеров упомянутое преодоление границ оборачивается новой профессией. Бена Аффлека давно записали в перспективные режиссеры, Анджелина Джоли выпускает уже четвертый фильм, ну и так далее. Как насчет того, чтобы устроиться в режиссерском кресле?
Давно об этом думаю, но до четко спланированных действий пока не доходит, и вот почему: в моих руках не было сценария, который захотелось бы немедленно запустить в производство. Надеюсь, в ближайшее время ситуация изменится.
Роли, конечно, тоже важны, но главное – человек, с которым ты пойдешь и в огонь, и в воду, и убивать Билла.
Успех будущему режиссерскому дебюту обеспечен – уж слишком серьезная школа у вас за плечами. Тут и Тарантино, и фон Триер, у которого вы сыграли в «Нимфоманке». Последний, говорят, нередко свирепствует на площадке...
У большинства талантливых людей непростой характер, но я в этом смысле пуленепробиваемая – не убегу со съемок из-за того, что на меня повысили голос или не так посмотрели. Гораздо важнее, что у Ларса отличное чувство юмора, это очень помогает в работе.
Перед интервью я поймала себя на мысли, что не видела ни одного плохого фильма с вашим участием. У вас вообще случались провалы?
Конечно, с кем не бывает. Только давайте не будем о них говорить – не хочу бередить старые раны. (Смеется.) У меня к таким эпизодам в карьере философское отношение: расцениваю их как вызов самой себе.
Какие роли вы считаете ключевыми с точки зрения вашего становления как актрисы? Про Тарантино и фон Триера понятно, копаем глубже.
С большим теплом вспоминаю ранние фильмы – «Генри и Джун», «Опасные связи». Первый в свое время обвиняли в чрезмерной откровенности, хотя я по-прежнему не вижу ничего плохого в том, чтобы актер раскрывал образ героя в том числе и с чувственной стороны. Потом были интересные роли в «Мстителях» и «Продюсерах». Да много чего можно назвать на самом деле.
После съемок «Опасных связей» Джон Малкович сказал, что ни в одной современной актрисе нет такой естественности, какую вы демонстрируете на площадке. Это какой-то особый профессиональный секрет?
Я стараюсь честно делать свою работу – если это можно назвать профессиональным секретом, то да, у меня он есть.
В какой момент вы обычно понимаете, что нужно соглашаться на роль?
Чаще всего когда отвечаю на телефонный звонок. Многие актеры – и я в том числе – выбирают режиссеров, а не сценарии. Роли, конечно, тоже важны, но главное – человек, с которым ты пойдешь и в огонь, и в воду, и убивать Билла. (Смеется.) Представьте, что вам предлагают сыграть героиню, которая устраивает кровавую бойню. Ваша реакция? В лучшем случае вы скажете: «Это совсем никуда не годится». А когда узнаете, что речь идет о Тарантино, история приобретет уже совсем другой окрас.
Продолжение интервью и полную съемку ищите в декабрьском номере The Symbol. В продаже с 24 ноября.