Новость о смерти Карла Лагерфельда облетела модный мир за считаные минуты. И, хотя дизайнер был далеко не молод, а никто, как известно, не живет вечно, оказалась абсолютной неожиданностью. Потому что Карл Лагерфельд, незаменимый и вечный, не должен был умирать никогда. Его трудоспособность, отсутствие какой-либо снисходительности или жалости к себе (к окружающим, впрочем, тоже), бескомпромиссность — все приметы другого, уже ушедшего времени и ушедшей моды. Он был последним героем своего поколения — и представить, что кто-то сможет заменить Карла, стать сегодня такой же величиной, абсолютно невозможно. Как и представить без него Chanel — Дом, который дизайнер возглавлял последнюю, кажется, сотню лет.
От показа последней коллекции, к которой Карл Лагерфельд приложил руку, все ждали чего-то невероятного. Конечно, невероятное он устраивал каждый сезон: переносил публику из Парижа в совершенно другие места, перестраивая каждый раз Гран-Пале, превращал знакомое пространство то в живую кипящую улицу, то в космическую площадку. Но прощание с дизайнером, без которого Chanel никогда бы не стал таким, каким мы его знаем, обязано было стать еще грандиознее. И — это оказалось сюрпризом для всех — не стало.
Да, площадку снова перестроили, превратив Гран-Пале на этот раз в заснеженную горную деревушку. Но таким гостей, знакомых с методами дизайнера не понаслышке, не удивить. Вместо того, чтобы пытаться дополнительно встряхнуть публику, вспоминать главные хиты, потрошить архивы, спешно переделывать что-то, команда Chanel провела показ так же, как обычно, — будто Карл Лагерфельд и не умирал. Просто в финале дизайнер не вышел к публике. Под We Can Be Heroes Дэвида Боуи модели все вместе шагали по подиуму без него. И в его честь все, кто был в Гран-Пале, на минуту затихли.
Сама коллекция — последняя, законченная при жизни Лагерфельда, — вместила в себя все, чем дизайнер и славился. Хороши были и свободные брючные костюмы в гусиную лапку, которыми открылся показ, и трикотаж с «высокогорными» мотивами, и ярко-розовые выходы, и многочисленные вариации классических твидовых жакетов. Но запомнится эта коллекция, скорее всего, чередой образов total white, которые закрывали шоу, — последняя часть была похожа на выход снежинок в финале новогоднего спектакля. Свитеры из пушистой ангоры, вышитые на корсажах звезды, воздушные и нежные перья на юбках, мерцающие, как снег на солнце, — попасть в марте в рождественскую сказку никак не ожидаешь, но и выходить из нее, попав, уже не хочется.
