Шубы с кедами, тренчи-кимоно и микрокосухи в коллекции J.W.Anderson
Свою новую коллекцию в Лондоне представил Джонатан Андерсон - звезда британской моды, давно прослывший человеком-оркестром. Тот самый, которому всегда было тесно в амплуа одного только создателя одежды и чье имя мы нон-стоп слышим в новостях в связи с разнообразными арт-проектами. Он то представит рекламную кампанию в виде набора почтовых марок, то выдаст коллекцию футболок, толстовок, шарфов и сумок с принтами-снимками культового фотографа британской субкультуры 80-х Иэна Дэвида Бейкера, то заявит о себе коллаборацией с Луисом Венегасом, издателем Fanzine 137 и Candy (как результат - 130-страничная фотокнига The Rain In Spain Stays Mainly In The Plain).
Андерсон не только глава именной марки, но и креативный директор Loewe. Не только куратор долгоиграющей выставки Hepworth Wakefield в галерее Hepworth, но и создатель J.W.Anderson Workshops, в рамках которого на протяжении целого года выдавал множество новинок с разными художниками. А награда British Fashion Awards и в категории Womenswear, и в рубрике Menswear и подавно давно за ним.
Будучи генератором идей, Андерсон не хочет и не умеет фокусироваться на одной теме. Он всегда за новый эксперимент. Соответственно подходит и к своим коллекциям одежды. Они никогда не являются приземленными и практичными. Для Андерсона это скукота. В этом смысле он ужасно завидует скульпторам. Говорит, что у них куда больше свободы, ведь скульптура не обязана все время «приземляться» и снисходить до реальности человеческого тела, как одежда. Но и в этих рамках выжимает максимум из концепции моды как творческого процесса — этакого потока сознания. Показательно: у него до сих пор нет флагманского магазина. Потому что ретейл ему без надобности, он и сам признается: «То, что нам действительно нужно, — это эксперимент».
В качестве главного героя прошлогоднего номера Business of Fashion дизайнер прямо сказал, что творческий процесс — это гигантская информационная мозаика: «Сегодня креативные директора становятся в большей степени потребителями информации в поиске всего нового. Искать можно и онлайн, и в библиотеках, и на рынках, и в книжных магазинах». Вот он и собирает все резонансное на своем пути и формирует из этого целую мозаику. С виду — полная неразбериха, но это случай из разряда «не бардак, а творческий беспорядок». Каждая вещь на самом деле на своем месте. Как в интерьере. Неслучайно он один из немногих дизайнеров, которые могут похвастаться знанием истории дизайна интерьера.
В этом смысле его новый «интерьер» осень-зима 2017, как и любой другой, не может быть выдержан в одном стиле. Это скорее коллекция разношерстных находок со всех уголков мира. И современные мебельные арт-объекты, и предметы антиквариата, и сугубо функциональные вещи. Судите сами: деконструированная добротная дубленая куртка с одним рукавом, плюс трогательная пышная юбка в цветочный узор на азиатский манер «с историей» и, наконец, самые классические кожаные сапоги из 70-х с прямым голенищем. Или так: тренч-кимоно асимметричного кроя с воротником стойкой, вихры пышных перьев по подолу откуда-то из 20-х и нестареющие кеды. Ну или вот: топ с отсеченными рукавами-крагами и накладными карманами, которые пухнут на месте чашек лифа, за ним - стянутое по низу коктейльное платье-баллон и классическая длинная шуба натурального окраса.
Из коллекции в коллекцию неизменным остается то, что Андерсон всегда экспериментирует с формой и пропорцией. Микрокосуха — скорее болеро, блестящие вечерние образы - лоскутная мозаика, застежки-молнии очерчивают силуэт лифа, не нагруженные никаким функциональным назначением, а сапоги исполосованы вырезами и напоминают основу скелета. Тут же - рубашки-доспехи, затянутые на манер корсетов, белые холщовые робы и свитера с широкими кантами: его работа над выставкой Hepworth Wakefield в галерее Hepworth про скульптуру и одежду не могла не заявить здесь о себе. В новой коллекции дизайнер не стесняется рассказать и показать, как сильно он неравнодушен к идеям Барбары Хепуорт и Генри Мура, Жан-Поля Готье и Кристиана Диора, Иссея Мияке и Хельмута Ланга.
