История Алины Новиковой: «Я никогда не узнаю, где и от кого заразилась коронавирусом»
Двое моих коллег – китайцы, поэтому о коронавирусе я довольно много слышала еще в декабре. Они рассказывали, какой это риск для всех нас, и рекомендовали закупиться масками. Никто, разумеется, этого не сделал, даже тогда, когда в январе в Париже были зарегистрированы три первых случая заражения. Серьезно волноваться все стали только в самом конце февраля, когда эпидемия накрыла Италию. 11 марта я вернулась с Кипра, где успела провести каникулы, а 17-го уже был введен карантин.
Я никогда не узнаю, где я заразилась и от кого. Потому что за пару дней до того, как у меня начали проявляться первые симптомы, заболел мой бойфренд. Своими размерами наша квартира мало напоминает Букингемский дворец, поэтому самоизолироваться от меня ему было просто негде. В душе я понимала, что рано или поздно, скорее всего, тоже заболею. Это произошло 19 марта. Примерно тогда же подтвердилось инфицирование и моей коллеги, поэтому кто передал мне вирус, неизвестно. Все началось как обычный грипп, но болезнь при COVID-19 развивается значительно быстрее и с большей силой. Ты все время испытываешь ломоту в теле, которая часто доходит до сильной боли. В моем случае колени и поясницу просто раскручивало в разные стороны. Возникает озноб, поднимается температура – сразу 38,5–39,0 и выше. Мне повезло с формой коронавируса: в таком состоянии я пробыла около четырех дней, у некоторых это длится 10–14 – и чаще всего их госпитализируют. Что мне сразу сказал врач – ни в коем случае не пить «Ибупрофен», а только сбивать температуру «Парацетамолом». Другие лекарства, как оказалось, просто не работают. На третий день я дышала как рыба, выброшенная на берег, – не могла как следует набрать воздух в легкие, постоянно хотелось спать, и через пять минут стояния на ногах начинала кружиться голова. В итоге к концу дня чувствовала себя как вареный овощ. Помогло то, что нас было двое: тот, кому сегодня получше, мог приготовить еду, сходить в аптеку. А если ты один, даже не знаю, как быть.
Стоит признать, что французские врачи оказались совсем не готовы к такой ситуации. Поэтому большинству заболевших, включая меня и моего парня, диагноз ставили без тестирования – просто по набору симптомов. Если набиралось 6—7 признаков из 10, ты считался пораженным коронавирусом. Действительно, когда болеет полстраны, вряд ли у тебя может возникнуть обычная весенняя ОРВИ. Мы позвонили врачу, он очень подробно расспросил о нашем состоянии (вдобавок к жару и ломоте были потеря вкуса и обоняния) и сказал, что в моем возрасте и с моей формой заболевания вполне можно лечиться дома: лежать, мерить температуру, пить «Парацетамол» и никуда не выходить. Самый страшный момент был, когда одним прекрасным утром я застала своего бойфренда на кухне почти плачущим: он не мог дышать. До скорой мы дозвонились через 45 минут, то есть если бы ситуация требовала самой экстренной помощи, врачам пришлось бы приехать за трупом. Опять был тот же разговор про симптомы, потом доктор спросил: «Синего ли вы цвета? Может быть, у вас синие губы?» Слава богу, мой парень еще не успел посинеть. Этот же врач дал нам очень хороший совет, которым мы потом часто пользовались: нужно было сосчитать, сколько вдохов ты делаешь за минуту. Обычный здоровый человек вдыхает до 10 раз. Если же больше 20, тебя сразу должны забрать в клинику. Мой максимум был 15 раз. Врать по телефону, чтобы тебя как можно скорее госпитализировали, не хотелось: я понимала, что есть случаи гораздо более сложные, когда человек может правда умереть, пока медики будут заниматься мной. Но на 12-й день болезни в больницу все-таки отправился мой молодой человек: у него появилась непроходящая боль в груди. Его осмотрели, послушали и со словами, что нужно просто ждать, отправили домой. А еще напомнили, что период восстановления после коронавируса составляет около двух месяцев. Чтобы разгрузить скорую помощь, куда мы и дозванивались 45 минут, во Франции открыли дополнительную «зеленую линию», где тебе ответят на все вопросы о COVID-19, проконсультируют о ходе болезни и успокоят. Еще можно позвонить врачу напрямую – со многими докторами можно пообщаться в «Скайпе», накануне записавшись на сайте Doctolib. Им мы пользуемся и в обычной жизни. Главное – нужно на нем зарегистрироваться и иметь обязательную социальную страховку Carte Vitale. У меня, правда, есть еще дополнительная медицинская страховка от работы, которая покрывает обычное лечение почти на 100 %.
Сначала я думала ничего не говорить родителям:они живут в Украине и мне не хотелось их беспокоить. Но когда лихорадка не проходила третий день, решила написать маме, чтобы потом не оказалось слишком поздно. Я отправила ей фотографию, на которой сидела, завернутая в одеяло, с термометром, с подписью, что заболела. Она подумала, что это шутка. Пришлось позвонить и объяснить все устно. В итоге три раза в день я отправляла ей сообщения со статусом своего состояния, только на 14-й день написала, что чувствую себя нормально. Так же было с родителями и у моего парня: они живут в Англии и хотели знать обо всем, что у нас происходило. Мама Доминика всю жизнь была связана с системой здравоохранения Великобритании, поэтому давала нам много советов, успокаивала, отвечала на вопросы.
Сейчас в моем окружении COVID-19 заражено около десяти человек: двое друзей и восемь человек из европейской штаб-квартиры Nissan, где я работаю. Но все мы знаем, что есть много людей, болеющих без симптомов. Поэтому все мои знакомые жестко соблюдают карантин и почти не выходят из квартир: если заболеть сейчас, то, скорее всего, тебе уже не смогут помочь. Во всяком случае, в Париже официально объявили, что новых инфицированных просто негде и некому лечить. Кого-то, насколько я знаю, начали отправлять или в соседние, менее перегруженные регионы, или даже в другие страны. Каждый день я смотрю на данные статистики умерших и в какой-то момент даже поймала себя на некоем азарте: сколько сегодня? Когда это все закончится, никто не знает, официально объявлено, что пик эпидемии придется на 10–25 апреля. Я же в первую очередь надеюсь на то, что у меня выработался иммунитет к коронавирусу. Постепенно возвращаюсь к обычной жизни и даже снова начала заниматься спортом.